Щукин Виталий Владимирович, горноспасатель

Долгу остались верны

Ольге Николаевне Щукиной завидовали многие: и коллеги, и подруги, и знакомые. Да и она сама себе иногда завидовала. Думала: «Боже, спасибо тебе за то, что у меня есть семья, любимый и любящий муж, умница-дочь, все понимающие родители». Казалось, так будет всегда, но всё оборвалось в тот праздничный и страшный день – 9 мая. Она забыла, что боги не любят счастливых людей. В древности люди точно знали, почему нельзя демонстрировать свою удачу и счастье. Нельзя, потому что это может вызвать зависть и гнев богов. Ведь боги считали, что счастье – это их, богов, привилегия, а дерзких людей, желавших того же, нужно наказывать, чтоб было неповадно.

Взрыв

Накануне ничто не предвещало беды. Виталий Владимирович Щукин, её муж, заместитель командира 3 взвода Новокузнецкого ОВГСО, 8 мая заступил на суточное дежурство. Ольга Николаевна готовилась к городскому митингу, посвящённому Дню Победы, на котором она отвечала за группу почётного караула и гирлянду для возложения к обелиску. Не имея привычки включать перед работой радио, в этот день она его почему-то включила. Главной новостью наступившего дня прозвучало сообщение о двух взрывах на шахте «Распадская» в Междуреченске. Подумала, что Виталий, наверное, уехал туда, ведь за 19 лет их совместной жизни и его работы она знала, что ни одна авария в шахте на юге Кузбасса не обходится без участия горноспасателей. О страшном не подумала, наверное, привыкла к опасной работе мужа. И всё же позвонила во взвод, чтобы узнать информацию из первых рук.

Дежурный ответил:

- Да, Виталий Щукин в шахте, но больше ничего не известно. Как только будут новости, вам позвонят.

Дальше – ответственность за порученное дело на митинге, праздничная суета и вдруг звонок коллеги-учительницы:

- Ольга Николаевна, вы слышали, что на «Распадской» погибли наши горноспасатели?

Не поверила, спросила, откуда у той такая информация. Убедившись, что со слов людей, сделала внушение:

- Не распускайте сплетни, еще ничего не известно.

Ещё не раз ей пришлось увещевать коллег и знакомых не торопиться с выводами. Пока нет официальной информации, нельзя верить слухам, надо надеяться на лучшее. Её оптимизм, нежелание верить в страшные слухи вселяли надежду на благополучный исход и у других. Новый звонок во взвод и опять ответ: ничего не известно. И так до самого вечера. Вместе с родителями Виталия, известными в городе врачами, они уже не могли ждать новостей дома. Поехали на работу мужа, опять никакой информации.

Эту ночь, самую страшную ночь в своей жизни, Ольга Николаевна и сейчас не может заставить себя вспоминать. Боль рвала на части, сознание по-прежнему отказывалось верить в уже почти очевидное. И где-то в глубине его лучик надежды: все обойдется. Ранним утром она уже снова была во взводе. О том, что Виталий погиб, ей по-прежнему не говорили. Дали машину, и она вместе с женами других горноспасателей, попавших под взрыв, выехала в Междуреченск.

На «Распадской» поразило большое количество людей, собравшихся в административно-бытовом здании, мечущихся подобно им в поисках информации. Здесь же ходили сотрудники МЧС, предлагая помощь тем, кто уже не мог справляться со своими эмоциями самостоятельно. Наконец их пригласили на совещание, где и прозвучала весть, убившая последнюю надежду: 19 горноспасателей, направленных в шахту после первого взрыва, попали под второй и погибли. Среди погибших – Щукин Виталий Владимирович. Ведутся работы по подъёму их тел, родственникам необходимо пройти в мойку и забрать вещи погибших.

Как долго не могла Ольга Николаевна найти вещи мужа! Пришлось даже просить помощь по их поиску. Потом догадалась: надо позвонить. Телефон мужа ответил до боли знакомой мелодией, а потом, когда открыли кабинку шкафа, наружу вырвался аромат нового, подаренного Ольгой одеколона. Родной запах, рубашка, рукава которой она совсем недавно сама укорачивала и подшивала, лишили её последних сил. Чувство безысходности, одиночества, отчаяния захлестнули эту сильную женщину. Сейчас она с горечью вспоминает, как жалко

смотрелись они со своей коллегой Кабановой Ольгой Михайловной, две маленькие, худенькие, убитые горем женщины с охапками вещей своих погибших мужей. Несмотря ни на что ей надо было держаться. И потому, что за ее спиной была дочь, и потому, что надо было поддержать родителей Виталия, потерявших единственного, горячо любимого сына. Она держалась в морге на опознании, у гроба мужа на похоронах, на поминках, когда подходили с соболезнованиями. Она держалась тогда и держится сейчас, перебирая в памяти дорогие для неё воспоминания.

Как молоды мы были

Ольга Николаевна гордилась и гордится сейчас фамилией Щукина, тем, что она попала в эту интеллигентную семью, теми годами счастья, что выпали на её долю. А встретились они далеко от Калтана, в Хабаровске, откуда Ольга Николаевна родом. Виталий проходил там действительную военную службу при военном комиссариате, а она в нем работала. Юные сердца сразу потянулись друг к другу, влюбленность перешла в настоящее, сильное чувство, но срок службы Виталия подошел к концу. Перед демобилизацией он сделал Ольге предложение руки и сердца, она обещала подумать. Он уехал домой, а она с нетерпением стала ждать звонка от него. Когда Виталий позвонил, сразу согласилась выйти за него замуж, так как за время разлуки поняла, что жить без него уже не сможет. Он примчался в Хабаровск, счастливые от любви, они встретили вместе 1991 год и стали готовиться к отъезду в Калтан.

Насколько надо было быть надежным и серьёзным, чтобы родители невесты без тени сомнения отпустили свою дочь с ним так далеко от дома. Он и был таким: надёжным, внушающим доверие, добрым, нежным, спокойным, рассудительным. В апреле сыграли свадьбу, через девять месяцев родилась дочь Татьяна, папина любимица. Ольга Николаевна стала работать в школе №14, Виталий сразу устроился в горноспасательный отряд. Это было его первое и единственное место работы. Окончив ещё перед армией Осинниковский горный техникум, он, уже работая, поступил и заочно окончил Сибирский металлургический институт, получив специальность горного инженера. Начинал респираторщиком, потом стал командиром отделения, в последние годы – помощник, потом заместитель командира взвода. На работе его ценили за целеустремленность, требовательность, надёжность. Дома просто любили.

Крикну, а в ответ тишина …

- Представляете, мы даже никогда не ссорились, – вытирает Ольга Николаевна набежавшую слезинку. – Сейчас вспоминаю и не могу ничего такого вспомнить. Всегда старались уступить друг другу, понять, лишний раз не волновать, доставить радость. Я действительно была до 9 мая 2010 года самой счастливой женщиной на земле.

Она задумалась на минутку, а потом продолжила:

- Иду с работы и перечисляю в уме: вот об этом надо Виталию рассказать, об этом посоветоваться, это для него сделать… Дохожу до двери квартиры и понимаю, что некому говорить, не с кем советоваться, нет больше любимого. За дверью – пустая квартира, одиночество и только воспоминания о тех счастливых годах, прожитых вместе. Не могу расстаться с его вещами. Они все еще хранят его запах, тепло, а мне их так не хватает… Сознание все еще не смирилось с действительностью. Как-то Виталий приходит во сне, я ему говорю: «Ты же погиб», а он: «Нет, я жив, мы все живы». И уже понимая во сне, что все это мне снится, я силой воли оттягиваю момент пробуждения, чтобы хоть там обнять его, прижаться к родному плечу…

Виталий был увлечённым человеком, поражал своей эрудицией, знанием истории. Очень любил спорт, играл за предприятия в баскетбол, увлекался автомобилями, много читал. Обожал ездить в Новокузнецкий дворец спорта на хоккейные матчи, привил эту любовь дочери. Они вообще очень доверительно общались. С месячного возраста дочь можно было оставить с папой и быть уверенной, что все будет в порядке: и накормит, и помоет, и погуляет, и книжку почитает. По природе совы, они любили засиживаться на кухне допоздна: чай, что-нибудь вкусненькое и разговоры, разговоры, разговоры… Как дочери этого сейчас не хватает! Она учится в Кемеровском медицинском институте на врача-стоматолога, станет продолжателем медицинской династии Щукиных. А вот папа уже не увидит свою любимицу взрослой. И это так несправедливо. Боже, за что?

Страшная весть, суета похорон, отторжение сознанием понимания потери, необходимость держать удар судьбы не давали возможности остаться наедине со своей бедой. Это получилось только после девяти дней, но как же это оказалось страшно. Тяжело понимать, что все уже в прошлом, что ничего нельзя изменить, исправить.

Уже год, как осиротела семья, но боль настолько свежа, как будто это случилось вчера. Привычки жить одной у Ольги Николаевны не появилось, её любимый Виталий рядом, он по-прежнему главный советчик. Они вместе помогают дочери, поддерживают родителей, украдкой друг от друга плачущих по своей кровиночке.

В феврале этого года в г. Кемерово на губернаторском приёме Ольге Николаевне вручили орден Мужества, которым посмертно наградили её мужа. Виталий Владимирович Щукин погиб при исполнении своего служебного долга, спасая рабочих в аварийной шахте. Его подвиг оценила страна, память о нём хранят сослуживцы, но почему же так тяжело им, родным, оставшимся так рано без своего единственного, любимого и дорогого Виталия? Боже, за что?

Т. Василишина

(Калтанский вестник № 19, 12 мая 2011)