Малиновка: из истории одного лагерного пункта

С чего начинался ОЛП

Многие из малиновцев, которые сейчас проживают в ОЛПе, даже не догадываются, что означает это название. А между тем рядом с нами живут люди, чьё детство или взрослая жизнь прошли в непосредственной близости с Отдельным Лагерным Пунктом, кто был свидетелем труда и быта заключённых. Я нарочно пишу это с большой буквы, чтобы заострить внимание читателей на «зоне», которая существовала на территории Малиновки.

Тема репрессий сегодня не модна, поэтому очень мало литературы, публикаций на данную тему, лишь отрывочные сведения в газетных очерках и выдержки из книг Кемеровского книжного издательства о системе лагерей в Кузбассе. О том, что в Малиновке был лагерь, говорится очень скупо. Лишь немой экспонат музея – ржавые наручники, найденные в ОЛПе, – красноречиво свидетельствует о том, что здесь содержались заключённые.

30-е годы были годами создания Большого Кузбасса – строительства гигантов индустрии, и одним из основных источников пополнения рабочей силы на строящихся шахтах и заводах становятся спецпереселенцы – сосланные кулацкие семьи. В годы войны эта принудительная мера дополнилась новым контингентом – трудармейцами из поволжских немцев, а также евреев. Так в Кузбассе, а со временем и в Малиновке оказались немцы С. К. Зандер и В. А. Альбрехт, еврей А. С. Эрлих.

В то время древесину сплавляли до Шушталепского лесокомбината, где её перерабатывали на пиломатериал, рудстойку для шахт и КМК. До 1957 года С. К. Зандер проработал в посёлке Кундель лесорубом, сплавщиком леса, кузнецом, мастером лесозаготовок, бухгалтером, то есть там, где был лагерь и работали заключённые. В. А. Альбрехт также в 1941 году был выселен из Баку и направлен в Шушталепский лесокомбинат. В 1944 году на комбинате появились военнопленные немцы, В. А. Альбрехт до 1950 года проработал на лесозаготовках в Кундели, Верх-Кундели, Тёше.

Из воспоминаний А. С. Эрлиха: «Шёл 1942 год. Я находился в действующей армии и вдруг меня снимают с фронта. Позже мне стало ясно, что еврейская национальность, как и немецкая, даёт лишь право трудиться и только в глубоком тылу. Работал на шахте «10-я штольня» в Осинниках, затем на лесокомбинате. Мои обязанности заключались в том, что в составе многочисленной бригады я должен был ходить по берегу реки с шестом до Малиновки и сталкивать в реку застрявшие брёвна. Расстояние по реке более сорока километров вверх по течению и столько же в обратном направлении мы преодолевали за несколько недель».

После войны репрессии продолжились. С 1946 по 1951 годы действовал Кузбасский ИТЛ (Кузбасслаг), это был строительный лагерь с центром в Сталинске, но строили в Малиновке, Прокопьевске и других городах и посёлках. Всего по югу Кузбасса было 10 лагерных отделений, 49 лагерных пунктов, в том числе и в Малиновке. Через лагеря прошло около 60 тысяч человек с огромным сроком заключения – до 25 лет. На огромной непроходимой территории строили землянки, питались в основном ягодами, рыбой, удачно пойманным зверем. Лагеря пережили свой расцвет во второй половине 50-х, а затем их количество сократилось, что связано с уменьшением числа заключённых. Осталось нам в наследство только «проплешины» в некогда густой тайге, безымянные могилки да воспоминания. Но и «проплешины» уже все заросли и от могилок ничего не осталось.

В 1947 году в десяти километрах от Осинников началось строительство Южно-Кузбасской ГРЭС. В связи с этим строительством и перекрытием реки Кондома сплав древесины до Шушталепа стал невозможным, и поэтому встал вопрос о создании нового предприятия.

Вспоминает Галина Васильевна Мусохранова: «Просматривалось по этому поводу много вариантов. Хотели начать строительство перевалки в районе Кузедеева, но оптимальным стало предприятие в районе Малиновки, где река Кондома чуть не под углом в 90 градусов поворачивает свой путь, этим самым снижая скорость поступающих по реке брёвен».

В 1948 году в Малиновку были переведены лесозавод и другие цеха из поселка Шушталеп. Началось строительство ОЛПа (отдельного лагерного пункта). Точная дата неизвестна. По словам В. А. Альбрехта, оно началось в 1949 году. Г. В. Мусохранова пишет: «В 1951 г. началось строительство промзоны и домов для заключённых».

В 1952 г. лесокомбинат в Шушталепе был ликвидирован и переведён в ОЛП. Все рабочие из Шушталепа переехали в Малиновку, в том числе заключённые.

Г. В. Мусохранова: «Первые заключённые жили в палатках. Первым объектом в конце улицы Советская стал «дивизион» – барак для проживания солдат, которые охраняли заключённых. На месте улицы Кондомская был «собачник», где выращивали сторожевых собак...»

В одной из прочитанных мною книг о ссылках и лагерях (не хочу называть имя автора) говорилось: «Собачки были такими добрыми, они ластились к конвою и заключённым». Хочется сказать по этому поводу: «Ребята, вы видели этих собачек?» Я был ребёнком, но видел и помню. Эти здоровенные псы могли порвать любого, было такое, что у подошедшего зэка собаки не только срывали одежду, но и вырывали куски мяса с ног или рук.

Силами заключённых были построены столовая, клуб, больница (двухэтажка), школа, строились и дома для обслуживающего персонала. Большим нововведением было строительство так называемых «финских домов». Они были щитовыми, пустоты между щитами заполнялись древесной стружкой. Это были в основном 4-квартирные дома, из них были построены улицы Советская, Октябрьская (Цыганская) и дома по улице Рабочая. В СССР любили рекорды, выполняли и планы по жилому строительству. Бараки – для всех. Для вольных и заключённых одни и те же, с той лишь разницей, что у одних нары двухэтажные, а у других – одноярусные. Стружка в пустотах была пожароопасной, что нередко приводило к трагедии. Эти бараки, а вместе с ними и пожары, дожили и до наших дней. Печи топились в основном дровами, отходами лесозавода. В зимнее время даже эти маленькие квартирки плохо согревались и, так как не было почти никакого фундамента, ветер прогуливался под полами. Но настоящий ад всех жителей ждал впереди. Все дощатые, щитовые дома атаковали полчища тараканов и клопов. Клопы ночью падали с потолка, прятались в мебели, в белье, во всех щелях. К тому же в головах граждан заводились вши, и стоило больших трудов от них избавиться, даже соблюдая все правила чистоты. По утрам плакали покусанные дети и страдали взрослые. По перекрытиям бегали, возились мыши, а то и крысы, и никакие кошки не могли их переловить. Но всё равно люди боролись с этим злом, как могли. Большим облегчением для всех послужило открытие общественной бани, там даже создавались очереди на помывку, а ходили целыми семьями, включая маленьких детей.

(Отрывок из книги «Тайны Малиновских ДОЦ»)

Н. Рыбаков

(Калтанский вестник, 6 июля 2017)