Егоровы – Царёвы: Дом не может быть без хозяина

В тихом переулке Калтана притаился вросший в землю маленький дом. Мало кто из жителей знает о его тайнах, о бурях, пронёсшихся над ним, а домику этому больше 100 лет.

В 1908-1910-х годах состоялось самое большое переселение крестьян из центральной России в Сибирь. Из небольшого села Устье Сасовского района тогда Тамбовской губернии переехали сюда Царёвы, Егоровы, Гнедины и Тесенковы. Были они роднёй и поселились на улице, имя которой дали Тамбовская. Один её конец упирался в улицу Школьная и шёл по берегу реки Кондома, а другой упирался в реку Красёнка и шёл параллельно железной дороге, хотя тогда её ещё не было.

Дом этот стоял у реки Красенки и построил его мой дед Царёв Абрам Николаевич (1878-1938). За домом были сосны и стояли ульи. Абрам пришёл в Сибирь налегке вместе с женой Прасковьей Макаровной и сыном Андреем, в отличие от своего шурина (брата жены) Егорова Якова Макаровича и его жены Анастасии Анисимовны, у которых уже было пятеро детей.

«Что их понесло в столь далёкий край?» – спрашивают меня дети и внуки, ведь добирались они более двух месяцев. «Земля», – отвечаю. Не хватало в России земли. В начале 20 века произошел демографический взрыв. Тамбовская деревня не могла прокормить увеличившееся крестьянство. Наделы были только на мальчиков, и размеры их, со слов бабушки, 20 лаптей в ширину и 100 саженей в длину (1 лапоть – 40 см, 1 сажень – 2,133 м).

ДЕДЫ И ПРАДЕДЫ

Чтобы прокормиться, прадед нанимался к барину пасти коней, а Абрам уходил в Баку на строительные работы на все лето. Бабушка таскала летом баржи по Цне – бурлачила. В доме Абрама в год бракосочетания в 1900 г. изба топилась по-чёрному. Молодым приходилось спать в сенях, места в избушке не хватало.

Переселенцам выделили места для покосов, для хлебов, огородов и картошки. Абрам строился, подрабатывая вместе с женой у богатеев. Бабушка за труды получила к весне нетель (нетелившуюся корову).

Семья была дружная, работящая. Дед знал все крестьянские работы, а ещё и шкуры выделывал, и шубы, и обувь шил. С богом не дружил, бабушку «подначивал»: «Молись, да только лоб не расшиби».

Народилось у них еще три мальчика, а напоследок две девочки. Дед за обедом всегда младшего на коленях держал.

Очень любили петь в семье, и голоса, и слух у всех были. На гармошке Николай играл, а Шура на гитаре; по праздникам так запоют, что лампы керосиновые затухали. Незадолго до смерти учил Абрам свою дочь песне «Накинув плащ, с гитарой под полою».

В 1918 году избрали его председателем сельсовета, но недолго он командовал. В мае пришли банды и однажды ночью предупредили, что за ним придут. По первой легенде, ушёл он со старшим сыном в болота и там прятался, по другой – его как будто свои отбили, по третьей – не тронули, так как бабушка согласилась хлеб бандитам печь. В эти неспокойные годы был убит его брат Иван и мужья его сестёр: Матрёны – Тесенков Федор, Марии – Александр Анисимович Гнедин, отец будущего Героя Советского Союза.

После победы советской власти в 1919 году Абрама во власть больше не позвали. Стали всех загонять в колхозы. По наветам Абрама уже хотели раскулачить, но сельсоветские вступились, отобрали только амбар. Абрам, чтобы не мозолиться, занялся в колхозе мёдом и все лето проводил в тайге с пчелами. Пчелы его не трогали. С деверем Егоровым Яковом, в молодости служившим в 12-м тульском пехотном полку унтер-офицером, обошлись хуже. В 1928-1930-х годах у него отобрали дом, и он успел уехать с четырьмя младшими детьми на Алтай и крестьянством больше не занимался никогда (там он работал в лесхозе).

Умер Абрам в 1938 году от болезни. Двух его сыновей и двух зятьев забрала война. Его старший сын Андрей незадолго до войны был председателем колхоза «Память Ильича», откуда добровольно ушёл на фронт и погиб в октябре 1943 года.

Второй сын Аифал погиб в 1942 году под Ардоном. Николай Мягкой, муж Антонины, погиб под Наро-фоминском в ноябре 1941 года, Василий Семёнов, муж Александры, – в 1944.

РОДИТЕЛИ

Старшая дочь Абрама Антонина во время войны директорствовала в школе, младшая Александра, закончив педучилище в Кузедееве, в 1942 году приехала к матери в Калтан. После войны в отчий дом вернулся младший сын Николай, а Владимир остался жить в Краснодарском крае, председательствуя в сельсоветах. Александра вышла замуж за фронтовика Тюрина Ивана, и оба они работали в школе №18.

Теперь Николай принял школу, а Антонина уехала учиться в институт, впоследствии возглавляла городской отдел народного образования в Осинниках.

Дом в 1950 году из-за строительства ЮК ГРЭС перенесли на тихонькую улочку.

Николай унаследовал все умения своего отца, ведь самые первые игрушки для мальчиков: молоточки, топорики – делал отец. В доме появилась веранда, погреб с крышей по-европейски (Николай дошёл до Будапешта). В доме зазвенели детские голоса. Но война продолжала свою жатву: в 50 лет не стало Николая. А дом без хозяина умирает. Вдова, Ильясова Антонина, впоследствии директор школы №14, приняла, как оказалось, верное решение: не сумев поменять хозяина (да и не хотела), она продала дом.

Николай Абрамович Царёв с племянником на крыльце родного дома. 1949 год

Новый хозяин, Алексей Соболев, вот уже 47 лет пестует этот дом, не давая ему развалиться и сгинуть, все фото из архива автора

И дом стоит, и всё, что в нем происходило и происходит, лежит там информационными пластами, только мы пока не можем их прочитать до конца

Людмила Тюрина

(Калтанский вестник, 11 мая 2017)